Я - маленький дрянь!
И так продолжение. Первая часть второй главы. После добавлю вторую. Это глава, в которой появляется очень много новых персонажей)))
мляяяяяяяяяяя.... почему я рисовать не умею...
- Ах, омиро Энджел… Вы не повязали ленты!
- По-моему достаточно и этого. Я не стесняюсь показывать бинт.
- Но омиро…
- Я не стану это одевать, отвяжись от меня, Лаура. Мы спешим!
Юноша говорил с нажимом и смотрел неодобрительно на свою дуэнью и помощниц. Девушки осуждающе смотрели на него. Одна из них, самая старшая держала в руках атласную голубую ленту, которой молодой человек удостаивал взгляд, прям таки, испепеляющий. Было удивительно, почему та ещё не вспыхнула и не разлетелась пеплом по холлу.
Что касается самого упрямого юноши: это был человек лет 24-25, с тонкими, женственными, словно выведенными кистью изысканного художника чертами лица. Кожа, словно у фарфоровой куклы была белая и матовая, с лёгким румянцем на щеках, который, в прочем, ему накладывали всё те же помощницы. Он был высок, худощав, с прямой, поистине королевской осанкой, острым подбородком и прямым острым носиком, с поразительным изумрудным взглядом, обрамлённым чёрными ресницами. Тонкие брови в разлёт и длинные волосы вороньего пера. Волосы были закручены сзади в локоны и крепко сцеплены, подняты вверх, спадали кольцами на плечи. Причёска была украшена одной лишь сапфировой заколкой. Из других украшений на юноше были так же небольшие сапфировые серёжки, а тонкую шею обхватывало широкое ожерелье всё из того же камня. На нём так же было пышное платье из голубой парчи с вышитыми золотыми нитками рисунками – причудливыми цветами и птицами; рукав по локоть, с широкими оборками и небольшая накидка, прикрывающая плечи. На правой руке красовался перстень, и на ней же висел веер, однако сама ладонь была плотно замотана бинтом, включая и запястье.
А разговор, похоже, перерастал в скандал.
читать дальше- Ваша Милость! Это просто неприлично так вести себя. Мы всегда подсказываем вам о деталях костюма.
- Благодарю вас, девушки… и недевушки. – юноша бросил недобрый взгляд на женщину с лентой – Если вы страдаете близорукостью, то могу посоветовать вам хорошего врача. Справиться с одеждой я способен и сам.
- Омиро не должен одеваться сам!
- Ах, если бы только вы вставали хотя бы через три часа после крика петухов…
- Ваша Милость!
Возмущённая и оскорблённая свита уже протестовала хором, когда по всему холлу разнёсся спокойный и невозмутимый голос:
- Что здесь происходит?
Все как один, и свита, и сам Энджел, вскинули голову к лестнице и замолчали.
Высокий, стройный мужчина, лет 30. Он был крепкого телосложения, широкоплеч и вызывал странное чувство почтения, создавал впечатление сильного и уверенного в себе человека. Темные, достаточно коротко стриженые волосы, хоть и хорошо расчесаны и уложены, всё же создавали вид романтичного беспорядка. Темно-карие, почти черные глаза и низкие брови, бледная кожа, жесткий изгиб губ. Он был красив. «Портило» его лицо лишь то, что черты его выглядели не слишком живыми или эмоциональными, да и равнодушно-спокойное их выражение особой привлекательности не добавляло, хотя определенно в этом взгляде было что-то гипнотическое, если, конечно, вы смогли бы смотреть в глаза удаву.
На нём был одет простой чёрный камзол укороченного варианта, сильно приталенный, с высоким воротником-стойкой и длинные брюки, туфли без пряжек. На руках были одеты белые перчатки, а вокруг шеи намотан небрежно белый шарф. Он стоял, опираясь на трость, и спокойно оглядывал поспешивших склониться в реверансе помощниц и омиро.
- Лаура, потрудитесь объяснить, что здесь произошло.
Девушка гордо распрямилась, после чего из реверанса поднялись и остальные. Она вытянула вперёд руку с лежащей на ней лентой и заговорила:
- Ваша Милость, вы назначили меня и девушек в помощь вашему омиро. Каждый день мы готовим ему платья, затягиваем корсеты, помогаем с украшениями. Но эта чёрная неблагодарность со стороны вашего супруга скоро окончательно испортит его в глазах окружающих.
- Что вы имеете в виду? – немного улыбнулся мужчина. Похоже строгость тона Лауры его забавляла.
- Сегодня омиро Энджел отказался послушать нашего совета…
- То же мне, совета, - фыркнул юноша, перебив женщину.
- …и надеть эту ленту на ладонь, чтобы прикрыть бинты! Было бы неприлично в первый же день показывать перед обществом своё уродство, - настойчиво закончила дуэния.
- Уродство? – спокойно переспросил мужчина, всё так же приветливо улыбаясь и сощурив глаза, спускаясь по лестнице и подходя ближе к даме, от чего все помощницы испуганно притихли и отпрянули, оставив свою предводительницу одну разбираться с хозяином. – Очень интересно. Уродства я в нём не замечал никогда. А уж его я рассматриваю лучше, чем вы. Каждый день.. И ночь… И постоянно. И нахожу его самым прекрасным, воспитанным и милым юношей. И если вы не смогли уговорить его что-то одеть… может это, в таком случае, ваша вина?
- Ваша Милость…
- Я склонен считать так.
Мужчина поднял голубую ленту с ладони дуэнии и прошёл мимо, похоже, совсем потеряв к ней интерес. Он подал руку Энджелу и, дождавшись, пока тот опустит на неё свою ладонь, направился к выходу, оставляя позади себя вновь склонившихся в реверансе девушек и раздосадованную Лауру.
Они довольно быстро вышли из холла и спустились по парадной лестнице, у подножья которой их уже ожидал экипаж. Карета была запряжена четвёркой породистых, белых лошадей. Они нетерпеливо мотали головами, фыркали и били копытом, готовые сорваться с места и понести. Передних двух под уздцы придерживали слуги, пока лакей открывал перед хозяином и его супругом дверцу. Милорд пропустил вперёд юношу, принял от кого-то из слуг свой цилиндр, а после залез и сам. Дождался пока дверцу захлопнут, а после громко произнёс:
- Мы опаздываем, трогай, Джон! – не успел мужчина договорить, как кучер щелкнул поводьями, прикрикнув на слуг, и направил лошадей к выезду с территории замка, придерживая их прыть.
Они сидели на странном почтительном расстоянии друг от друга. Энджел смотрел отрешенно в окно, то раскрывая перед лицом веер, то складывая его снова, иногда внимательно изучая рисунки на нём. Настолько внимательно, что глаза его иногда выражали удивлённое недоумение. Виконт же сидел у другого окна точно по диагонали, не отрывая прищуренного взгляда от супруга и сложив руки на груди. Это молчание под шум колёс и цоканье копыт длилось довольно долго, и, похоже, омиро не собирался нарушать его первым, что не слишком радовало супруга.
- Что там произошло? – наконец нарушил молчание милорд.
Юноша даже не повернул голову, всё так же рассматривая веер, но всё же ответил, задумчиво растягивая слова:
- Вам же вроде всё… объяснили, Ваша Милость.
- Ты решил немного покапризничать? Что с тобою?
- Нет, просто эти Ваши «помощницы»…
- Я нанимаю тебе слуг куда избирательнее, чем себе…
- Ах, виконт! – перебил Энджел, повернувшись, наконец, в сторону мужчины, но тоскливого выражения лица так и не сменив – Иногда я чувствую себя попугаем. В других землях я мог бы ошибиться с костюмом, и был вынужден прибегать к их помощи, но сейчас я у себя дома. Вся помощь этой толпы разномастных женщин сводится к затягиванию корсета, а для этого мне достаточно и одной помощницы.
- Где ты повредил руку? – быстро перевёл тему супруг. На лице его явно читалось удивление. Он никак не мог понять, почему его всегда приветливый, милый и ласковый омиро отвечает так резко, словно держа обиду.
- Если бы Вы, Ваша Милость, не были так заняты делами, то знали бы, что руку я поранил о стремя на конной прогулке. И опять же, если бы Ваша Милость не были бы так заняты, то этого бы не произошло.
- Мой ангел, я был занят переездом, подсчётом вещей…
- А в Мериконе торговлей, а в Дуронг мы отправились открывать шахты. И в итоге медовый месяц плавно перешёл в полтора года скитаний среди достопримечательностей чужих земель в полном моём одиночестве.
На этот раз пауза длилась немного дольше, чем позволял бы этикет – около получаса. И снова тишину нарушить никто не спешил. Правда на этот раз виконт и сам отвернулся к окошку и рассматривал пробегающие мимо поля и лесные посадки, среди которых постепенно стали появляться дома. Он выглядел печальным, раздосадованным, усталым и молча наблюдал за своим отражением, через которое просвечивался пробегающий мимо пейзаж.
Юноша немного взмахнул веером и оглянулся на супруга. Прошло всего два года, как они познакомились, а Энджел уже чувствовал этого человека, порою, лучше, чем себя самого. И этот одинокий, усталый и такой нежный взгляд не мог не тронуть. Сердце омиро сжалось от какого-то душного чувства стыда. Он прекрасно знал, что обидел любимого человека незаслуженно. Энджел сложил веер и осторожно пересел поближе к супругу, брови которого тут же напряглись, а лицо стало серьёзным.
- Морган, ты злишься? – тихо спросил омиро, но ответом ему была лишь сухая усмешка – Я же вижу, что злишься. Я хорошо тебя знаю…
Но и на этот раз мужчина ничего не ответил, даже не повернувшись к супругу, так что рассматривать его лицо можно было только в тёмное стекло окна. Энджел виновато опустил глаза, пытаясь найти слова. Он поднял ладонь и осторожно коснулся ею щеки виконта.
- Милый, я люблю тебя. Прости… - взгляд мужчины немного смягчился, но теперь выражал какую-то боль и нерешительность – Солнышко?
Милорд нежно усмехнулся и обернулся на своего супруга, мягко взяв его забинтованную ладонь и нежно прижавшись к ней губами.
- Ты невозможный мальчишка. Кто ещё бы мог назвать пасмурную личность солнцем? Только ты, – он достал из кармана голубую ленту и стал завязывать ею ладонь омиро, скрывая под ней бинт – Я жутко устал. Не понимаю, что я делаю не так? Последнее время ты начинаешь всё больше преподносить мне сюрпризов.
Юноша покраснел, но ладонь не отдёрнул, просто наблюдая за руками мужа.
- Прости меня, Морган. Я знаю, что ты заботишься о нашем благе, что ты много работаешь и не можешь находиться со мной постоянно. Я не должен тебя в это упрекать. И я очень благодарен тебе, и очень люблю тебя. Просто… - Энджел запнулся, опустив глаза, от чего виконт даже оторвался от своего занятия. – Ты же знаешь, как я скучал по Аргону. Здесь остались мои друзья. А сегодня я увижусь с некоторыми из них. Они, наверное, уже все стали омиро или наоборот. И, знаешь, я ужасно волнуюсь, что они изменились.
- Но ведь ты писал кому-то из них, не так ли?
- Да… Френсису, младшему сыну графа Таргариен. Но сейчас, кажется, он уже вышел замуж. Он писал, что будет на сегодняшнем балу. Я очень хочу его увидеть. Наверное, он сильно изменился.
Морган лишь улыбнулся, мягко обняв своего омиро, и, поцеловав его в висок и поглаживая локоны, тихо произнёс:
- Я помню Френсиса. Такой миловидный юноша с забавной причёской… Он ведь никогда не делал высоких причёсок и не носил париков?
- Очень редко.
- Хороший способ выделиться. Я завидую его мужу. Представь, сколько он экономит на парикмахере!
- Ваша Милость!
- А что? Я просто предположил…
А между тем за окном уже блестели огни. Карета въехала в парк перед замком. По всей территории разносился смех, во всех окнах горели огни, повсюду сновали слуги с факелами. Это был замок Виктора, барона Эльгваль и лучшего друга Моргана. Не удивительно, что, узнав о приезде старого друга, барон тут же пригласил его с супругом на бал в своём доме. Признаться, такие балы в замке Эльгваль проходили довольно часто, на них приезжали самые именитые и знатные гости. Очень часто барон устраивал карнавалы, что было излюбленным развлечением дворян. Этот замок все называли цветком знати, распутства и вседозволенности, однако редко пропускали хоть один бал или приём. Такое место могло бы быть идеальным для новых знакомств с имеющими власть людьми, которых и искал Морган. Ведь чем больше друзей среди дворян, тем больше способов поднять свой бизнес.
Это и была обязанность омиро – заводить как можно больше друзей. Авторитет омиро определяется авторитетом его супруга. И наоборот - чем лучше омиро выглядит, чем сильнее он притягивает взгляды, чем больше у него хороших друзей с высокими титулами, тем сильнее авторитет его мужа. Энджел, с самого детства воспитанный для подобного супружества, прекрасно знал свои обязанности.
В этом городе они были вовсе не чужими людьми, имели свои владения и своих слуг. Однако прошло полтора года с тех пор, как они покинули Аргон и теперь мало отличались от приезжих предпринимателей. Для того чтобы дела виконта сразу же шли в гору нужны были немалые связи. И в этом омиро должен был помогать. По сути, это была одна из главных его обязанностей. Энджел чувствовал смятение своего возлюбленного. Карета уже остановилась у парадного входа и дверь открыли лакеи, а Морган так сильно сжимал ладонь возлюбленного, будто был готов крикнуть Джону поворачивать обратно к дому. Похоже его желание встретиться со старым другом было куда меньшее.
Юноша тихо и нежно засмеялся и погладил мужа по плечу, незаметно нажав на него, подталкивая к выходу. После чего поцеловал его в висок и тихо прошептал:
- Моё солнышко, ты что, боишься? Не бойся, меня не уведут, я не кобылица.
- Ну да… На тебя так просто не заскочишь, даже на взнузданного, – лукаво улыбнулся мужчина и, поправив цилиндр, вышел из кареты первый, после чего подал руку своему супругу.
Они направились по украшенной цветами лестнице, пока их карету отогнали в сторону. Всё вокруг было украшено лентами и большими канделябрами со свечами, позади в саду стояли несколько столиков у самого лабиринта, где приветливо общались гости. Женщин в Аргоне, да и в большинстве землях Маломорья уважали не всех. По рождению они всегда становились близкими слугами в доме своих же родителей, дуэниями своих братьев, даже стражниками или телохранителями. Лишь немногие дамы, заслужившие свой титул самостоятельно у герцога или короля, входили в высокое общество титулованных особ и, в будущем, вели свою линию наследства, беря в жёны миловидных особ и даруя им свой титул. Но, не смотря на их редкость, в таких браках было куда больше свободы, нежели в браке милорда и омиро. Например, жена миледи имела такие же права на свой титул, как и её супруга и, более того, могла иметь и что-то своё – замок, земли, бизнес. А вот омиро, по сути, не имел ничего, кроме сердца своего лорда и возможности неприхотливо вить из него верёвки, при знании дела. Дело в том, что омиро был своеобразным спутником по жизни, вроде преданного пса, который живёт в роскоши, только пока жив его хозяин. Ему, конечно, могло бы завещаться всё состояние своего господина, но… Разве собаку стали бы слушать слуги? Поэтому вдовствующему омиро было неприлично слишком долго горевать по мужу. Он должен был привести в дом нового мужа, мужчину, милорда, способного навести в нём порядок, а так же должен был принять титул нового супруга и заботиться уже о его спокойствие и авторитете. Ведь от этого зависит и благополучие самого омиро.
Именно поэтому на таких балах было катастрофически мало женщин и, если всё-таки некоторые особы нежного пола появлялись вам на глаза, все спешили опуститься перед ними в лёгком поклоне или реверансе. Ведь уже само их существование означало большую знатность и близкое знакомство с высокими людьми, если не с самим королём.
Виконт с супругом зашли в главный зал, где находилось большее число гостей. Они танцевали, смеялись, разговаривали, сплетничали, звучала весёлая мелодия, а среди гостей сновали слуги с подносами, разнося угощения и бокалы для тех, кто не хотел подходить к столам. Кто-то видно доложил об их прибытии, потому что очень скоро к ним приблизился знакомый человек.
- Морган, виконт Тинор с супругом! – засмеялся мужчина лет 45ти с густой чёрной бородой и волосами, убранными в хвост, в которых уже были видны ручейки пепельных прядей. Он был одет в зелёный камзол, отделанный золотыми нитями по краям и брюки. Его приветливая улыбка и раскрытые объятья, с которыми он подходил, не могли не вызвать ответной реакции.
- Виктор, а ты не изменился, старый чёрт. Хорошо выглядишь даже с этой сединой, - засмеялся виконт и похлопал друга по плечу.
- Седина? Ах ты… Это следствия многочисленных плохих настроений моего возлюбленного. Надеюсь, тебе больше повезло с супругом, а? – барон подмигнул Энджелу, от чего тот зарделся и быстро прикрыл лицо веером.
- Да, безумно повезло. Более терпеливого человека я и не видел, правда, милый? - улыбнулся Морган и поближе притянул к себе юношу. На этот раз тот сложил веер, многозначительно фыркнув и отвёл взгляд в сторону танцующих.
- Ну да, Ваша Милость. А мы точно обо мне сейчас говорим?
Оба милорда засмеялись, чем стали привлекать к себе внимание некоторых гостей. И, похоже, кто-то даже отделился от танцующих и направлялся к ним.
- О да, я вижу, Морган! Само очарование, - наконец выразил своё мнение барон, отсмеявшись, но Энджел уже мало вслушивался в их слова, пытаясь разглядеть и узнать торопливую походку, пробирающегося к ним омиро, крепко держащего за руку, по всей видимости, своего супруга. Они то скрывались среди гостей, видно останавливаясь и с кем-то здороваясь, то терялись из виду за проходящими перед Тинором парами, то снова всплывали на мгновение.
- А где же «миледи» Эльгваль?
- После того, как он стал матирэ, он практически не появляется на балах. Видите ли, считает, что сына должна растить не биологическая мать, какая-то там дуэния, а его отец и матирэ. Но, так как я его мало в этом поддерживаю, он постоянно с сыном. Признаться, я даже перестал с ним видеться почти, хотя живём в одном доме.
- Ого! Мальчик – это великолепно. Сколько ему?
- Всего полгода.
- Я думал, дети сближают супругов, - тихо произнёс юноша, делая вид, что участвует в разговоре.
- Я тоже так думал. Но он слишком привязан к мальчику. Может потому что у нас слишком огромная разница в возрасте. Почти 25 лет – это не шутка.
- Ну как знать, есть и побольше. Эрот вообще от него не отходит?
- Морган, ты же знаешь, как он хотел ребёнка с самого дня нашей свадьбы. И я это знаю прекрасно, но у нас никак не выходило. А с годами возраст не уменьшается. Он начал волноваться, что я вообще уже не захочу ребёнка.
- Он даже не спускается к гостям? Я хотел бы его увидеть.
- Эрот всегда говорит, что ему нездоровится. Хотя, судя по его лицу, это не далеко от истины. Он уже совсем не похож на того милого 15тилетнего мальчика, каким зашёл в этот дом. Да даже на того юношу, что гулял на вашей свадьбе.
- Как жаль, что его здесь нет.
- Хотя, знаешь… Он перестал любить шумные праздники. Но, думаю, был бы рад увидеть вас у нас в гостях. Может, примите как-нибудь наше приглашение на семейный ужин или лучше пикник?
- С удовольствием, Виктор. Может, таким образом, ему станет легче, да и отношения поправите. По-семейному отдыхать куда приятнее.
- Ох, не знаю, не знаю, Тинор…
А между тем парочка всё же подошла к ним, и глаза молодого омиро счастливо заблестели. Он не мог не узнать эту тонкую осанку, хитрую улыбку и коротко остриженные волосы светло-каштанового цвета. Они были чуть выше плеч, длинные спереди и совсем короткие сзади, открывающие нежную шейку. Кашачий разрез зелёных глах, чуть прищуринных. На нём было белое платье с открытыми плечами и алыми вставками, белые перчатки выше локтя. Все украшения: длинные серьги, несколько перстней, браслет и небольшое ожерелье – были либо рубиновыми, либо из граната. Даже само платье было кое-где украшено вышивками из этих камней.
За ним двигался молодой человек лет 27 с надменным и насмешливым взглядом серо-голубых глаз, острыми и утончёнными чертами лица и тонкими губами. Он был очень высок по сравнению с впередиидущим юношей и его длинные волосы были поразительно светлые, словно сероватые облака. Они были распущенны и хорошо расчесаны. Он выглядел каким-то ангелом среди всех. Его камзол был из белой парчи, практически полностью вышитой серебряными рисунками. Кружевной воротник с тёмно-синей брошью и кружевные оборки на рукавах. Такие же светлые штаны и высокие сапоги из светлой кожи, с множеством застёжек.
- Маркиз! – быстро отреагировал хозяин дома – Ваша Светлость, познакомьтесь, это виконт Тинор и его супруг Энджел. Виконт, думаю, вы наслышаны о маркизе Санрэза?
- Да, не много, право, – немного склонив голову, ответил Морган.
- А я о вас нет… - тихо процедил маркиз, но, получив лёгкий нажим локтём от супруга, широко улыбнулся – Я помню вас, виконт. Так что знакомить нас не к чему.
- Как и нас с омиро Энджелом… - хихикнул омиро маркиза, прикрывая веером улыбку, и едва заметно подпрыгнул, в нетерпении готовый кинуться на друга.
На лице Санрэза отразилось что-то вроде сдержанности, он наклонил голову чуть в бок и глубоко вздохнул, прикрыв немного глаза, словно приказывая себе успокоиться. Светловолосый мужчина повернул лицо к своему супругу с какой-то убийственно-хищной улыбкой, свидетельствующей о том, что терпение маркиза на минимальном пределе. Юноша тут же покраснел и сложил веер, спрятав руку за спину, опустив в пол глаза и став таким милым и тихим, будто являлся лишь скромным дополнением к своему мужу, к тому же ещё и глухонемым. Довольный результатом лорд улыбнулся более мягко, поцеловал омиро в плечико и снова выпрямился, продолжая разговор:
- Говорят, вы покинули Аргон по каким-то делам.
- Да, я занимаюсь добычей драгоценных камней и угля.
- Это прибыльное дело. Мне бы хотелось побольше узнать о ваших странствиях…
- Господа! Маркиз, виконт… - вмешался с добродушной улыбкой Виктор – Пожалейте ваших несчастных супругов. Посмотрите, им уже на месте не стоится, как хочется поговорить друг с другом. К тому же, не думаю, что им интересны все эти мужские разговоры о политике, шахтах и прибыли.
- И вправду… - вздохнув, как-то безлико смотря на виконта, произнёс маркиз – Френсис, почему бы тебе не погулять вместе с омиро Энджелом?
Глаза обоих юношей засветились изумрудным сиянием, а Морган заметно напрягся. Похоже, виконт Тинор не собирался отпускать от себя далеко своего возлюбленного. Френсис, словно ожидая этого разрешения, быстро схватив за руку друга, притянул его к себе и немного отошёл от лордов. Он сделал в их сторону изящный реверанс, его примеру последовал и Энджел, а после произнёс:
- Благодарю, Ваша Светлость! Ваша Милость, не беспокойтесь, я всё покажу вашему супругу, не дам ему скучать и верну в целости и сохранности. Здесь вы нас не потеряете.
После чего Френсис сорвался с места, увлекая за собою друга. Они оба скрылись в толпе, а сам Энджел только с улыбкой успел обернуться на мужа, подарив ему самый нежный и благодарный взгляд.
Морган тяжело вздохнул, провожая его взглядом. На душе стало как-то не спокойной и тоскливо. Он, конечно, понимал, что сейчас для супруга это очень важно, но чувство, что его бросили, всё равно не проходило.
- Не беспокойся, Морган! Что может случиться с ним на балу? Пусть развлекаются. А мы сможем выпить и поговорить открыто. Мы с Лукой тоже не дадим тебе скучать, - усмехнулся Виктор, похлопав мужчину по плечу. – А если так уж соскучишься – найдём мы тебе его. Тут потеряться и вправду сложно.
- Конечно. – вздохнул виконт, и все троя отправились в сторону столов.
мляяяяяяяяяяя.... почему я рисовать не умею...
Глава II
(два года спустя)
Первый бал
или
Светское общество Аргона
(два года спустя)
Первый бал
или
Светское общество Аргона
(первая часть)
- Ах, омиро Энджел… Вы не повязали ленты!
- По-моему достаточно и этого. Я не стесняюсь показывать бинт.
- Но омиро…
- Я не стану это одевать, отвяжись от меня, Лаура. Мы спешим!
Юноша говорил с нажимом и смотрел неодобрительно на свою дуэнью и помощниц. Девушки осуждающе смотрели на него. Одна из них, самая старшая держала в руках атласную голубую ленту, которой молодой человек удостаивал взгляд, прям таки, испепеляющий. Было удивительно, почему та ещё не вспыхнула и не разлетелась пеплом по холлу.
Что касается самого упрямого юноши: это был человек лет 24-25, с тонкими, женственными, словно выведенными кистью изысканного художника чертами лица. Кожа, словно у фарфоровой куклы была белая и матовая, с лёгким румянцем на щеках, который, в прочем, ему накладывали всё те же помощницы. Он был высок, худощав, с прямой, поистине королевской осанкой, острым подбородком и прямым острым носиком, с поразительным изумрудным взглядом, обрамлённым чёрными ресницами. Тонкие брови в разлёт и длинные волосы вороньего пера. Волосы были закручены сзади в локоны и крепко сцеплены, подняты вверх, спадали кольцами на плечи. Причёска была украшена одной лишь сапфировой заколкой. Из других украшений на юноше были так же небольшие сапфировые серёжки, а тонкую шею обхватывало широкое ожерелье всё из того же камня. На нём так же было пышное платье из голубой парчи с вышитыми золотыми нитками рисунками – причудливыми цветами и птицами; рукав по локоть, с широкими оборками и небольшая накидка, прикрывающая плечи. На правой руке красовался перстень, и на ней же висел веер, однако сама ладонь была плотно замотана бинтом, включая и запястье.
А разговор, похоже, перерастал в скандал.
читать дальше- Ваша Милость! Это просто неприлично так вести себя. Мы всегда подсказываем вам о деталях костюма.
- Благодарю вас, девушки… и недевушки. – юноша бросил недобрый взгляд на женщину с лентой – Если вы страдаете близорукостью, то могу посоветовать вам хорошего врача. Справиться с одеждой я способен и сам.
- Омиро не должен одеваться сам!
- Ах, если бы только вы вставали хотя бы через три часа после крика петухов…
- Ваша Милость!
Возмущённая и оскорблённая свита уже протестовала хором, когда по всему холлу разнёсся спокойный и невозмутимый голос:
- Что здесь происходит?
Все как один, и свита, и сам Энджел, вскинули голову к лестнице и замолчали.
Высокий, стройный мужчина, лет 30. Он был крепкого телосложения, широкоплеч и вызывал странное чувство почтения, создавал впечатление сильного и уверенного в себе человека. Темные, достаточно коротко стриженые волосы, хоть и хорошо расчесаны и уложены, всё же создавали вид романтичного беспорядка. Темно-карие, почти черные глаза и низкие брови, бледная кожа, жесткий изгиб губ. Он был красив. «Портило» его лицо лишь то, что черты его выглядели не слишком живыми или эмоциональными, да и равнодушно-спокойное их выражение особой привлекательности не добавляло, хотя определенно в этом взгляде было что-то гипнотическое, если, конечно, вы смогли бы смотреть в глаза удаву.
На нём был одет простой чёрный камзол укороченного варианта, сильно приталенный, с высоким воротником-стойкой и длинные брюки, туфли без пряжек. На руках были одеты белые перчатки, а вокруг шеи намотан небрежно белый шарф. Он стоял, опираясь на трость, и спокойно оглядывал поспешивших склониться в реверансе помощниц и омиро.
- Лаура, потрудитесь объяснить, что здесь произошло.
Девушка гордо распрямилась, после чего из реверанса поднялись и остальные. Она вытянула вперёд руку с лежащей на ней лентой и заговорила:
- Ваша Милость, вы назначили меня и девушек в помощь вашему омиро. Каждый день мы готовим ему платья, затягиваем корсеты, помогаем с украшениями. Но эта чёрная неблагодарность со стороны вашего супруга скоро окончательно испортит его в глазах окружающих.
- Что вы имеете в виду? – немного улыбнулся мужчина. Похоже строгость тона Лауры его забавляла.
- Сегодня омиро Энджел отказался послушать нашего совета…
- То же мне, совета, - фыркнул юноша, перебив женщину.
- …и надеть эту ленту на ладонь, чтобы прикрыть бинты! Было бы неприлично в первый же день показывать перед обществом своё уродство, - настойчиво закончила дуэния.
- Уродство? – спокойно переспросил мужчина, всё так же приветливо улыбаясь и сощурив глаза, спускаясь по лестнице и подходя ближе к даме, от чего все помощницы испуганно притихли и отпрянули, оставив свою предводительницу одну разбираться с хозяином. – Очень интересно. Уродства я в нём не замечал никогда. А уж его я рассматриваю лучше, чем вы. Каждый день.. И ночь… И постоянно. И нахожу его самым прекрасным, воспитанным и милым юношей. И если вы не смогли уговорить его что-то одеть… может это, в таком случае, ваша вина?
- Ваша Милость…
- Я склонен считать так.
Мужчина поднял голубую ленту с ладони дуэнии и прошёл мимо, похоже, совсем потеряв к ней интерес. Он подал руку Энджелу и, дождавшись, пока тот опустит на неё свою ладонь, направился к выходу, оставляя позади себя вновь склонившихся в реверансе девушек и раздосадованную Лауру.
Они довольно быстро вышли из холла и спустились по парадной лестнице, у подножья которой их уже ожидал экипаж. Карета была запряжена четвёркой породистых, белых лошадей. Они нетерпеливо мотали головами, фыркали и били копытом, готовые сорваться с места и понести. Передних двух под уздцы придерживали слуги, пока лакей открывал перед хозяином и его супругом дверцу. Милорд пропустил вперёд юношу, принял от кого-то из слуг свой цилиндр, а после залез и сам. Дождался пока дверцу захлопнут, а после громко произнёс:
- Мы опаздываем, трогай, Джон! – не успел мужчина договорить, как кучер щелкнул поводьями, прикрикнув на слуг, и направил лошадей к выезду с территории замка, придерживая их прыть.
Они сидели на странном почтительном расстоянии друг от друга. Энджел смотрел отрешенно в окно, то раскрывая перед лицом веер, то складывая его снова, иногда внимательно изучая рисунки на нём. Настолько внимательно, что глаза его иногда выражали удивлённое недоумение. Виконт же сидел у другого окна точно по диагонали, не отрывая прищуренного взгляда от супруга и сложив руки на груди. Это молчание под шум колёс и цоканье копыт длилось довольно долго, и, похоже, омиро не собирался нарушать его первым, что не слишком радовало супруга.
- Что там произошло? – наконец нарушил молчание милорд.
Юноша даже не повернул голову, всё так же рассматривая веер, но всё же ответил, задумчиво растягивая слова:
- Вам же вроде всё… объяснили, Ваша Милость.
- Ты решил немного покапризничать? Что с тобою?
- Нет, просто эти Ваши «помощницы»…
- Я нанимаю тебе слуг куда избирательнее, чем себе…
- Ах, виконт! – перебил Энджел, повернувшись, наконец, в сторону мужчины, но тоскливого выражения лица так и не сменив – Иногда я чувствую себя попугаем. В других землях я мог бы ошибиться с костюмом, и был вынужден прибегать к их помощи, но сейчас я у себя дома. Вся помощь этой толпы разномастных женщин сводится к затягиванию корсета, а для этого мне достаточно и одной помощницы.
- Где ты повредил руку? – быстро перевёл тему супруг. На лице его явно читалось удивление. Он никак не мог понять, почему его всегда приветливый, милый и ласковый омиро отвечает так резко, словно держа обиду.
- Если бы Вы, Ваша Милость, не были так заняты делами, то знали бы, что руку я поранил о стремя на конной прогулке. И опять же, если бы Ваша Милость не были бы так заняты, то этого бы не произошло.
- Мой ангел, я был занят переездом, подсчётом вещей…
- А в Мериконе торговлей, а в Дуронг мы отправились открывать шахты. И в итоге медовый месяц плавно перешёл в полтора года скитаний среди достопримечательностей чужих земель в полном моём одиночестве.
На этот раз пауза длилась немного дольше, чем позволял бы этикет – около получаса. И снова тишину нарушить никто не спешил. Правда на этот раз виконт и сам отвернулся к окошку и рассматривал пробегающие мимо поля и лесные посадки, среди которых постепенно стали появляться дома. Он выглядел печальным, раздосадованным, усталым и молча наблюдал за своим отражением, через которое просвечивался пробегающий мимо пейзаж.
Юноша немного взмахнул веером и оглянулся на супруга. Прошло всего два года, как они познакомились, а Энджел уже чувствовал этого человека, порою, лучше, чем себя самого. И этот одинокий, усталый и такой нежный взгляд не мог не тронуть. Сердце омиро сжалось от какого-то душного чувства стыда. Он прекрасно знал, что обидел любимого человека незаслуженно. Энджел сложил веер и осторожно пересел поближе к супругу, брови которого тут же напряглись, а лицо стало серьёзным.
- Морган, ты злишься? – тихо спросил омиро, но ответом ему была лишь сухая усмешка – Я же вижу, что злишься. Я хорошо тебя знаю…
Но и на этот раз мужчина ничего не ответил, даже не повернувшись к супругу, так что рассматривать его лицо можно было только в тёмное стекло окна. Энджел виновато опустил глаза, пытаясь найти слова. Он поднял ладонь и осторожно коснулся ею щеки виконта.
- Милый, я люблю тебя. Прости… - взгляд мужчины немного смягчился, но теперь выражал какую-то боль и нерешительность – Солнышко?
Милорд нежно усмехнулся и обернулся на своего супруга, мягко взяв его забинтованную ладонь и нежно прижавшись к ней губами.
- Ты невозможный мальчишка. Кто ещё бы мог назвать пасмурную личность солнцем? Только ты, – он достал из кармана голубую ленту и стал завязывать ею ладонь омиро, скрывая под ней бинт – Я жутко устал. Не понимаю, что я делаю не так? Последнее время ты начинаешь всё больше преподносить мне сюрпризов.
Юноша покраснел, но ладонь не отдёрнул, просто наблюдая за руками мужа.
- Прости меня, Морган. Я знаю, что ты заботишься о нашем благе, что ты много работаешь и не можешь находиться со мной постоянно. Я не должен тебя в это упрекать. И я очень благодарен тебе, и очень люблю тебя. Просто… - Энджел запнулся, опустив глаза, от чего виконт даже оторвался от своего занятия. – Ты же знаешь, как я скучал по Аргону. Здесь остались мои друзья. А сегодня я увижусь с некоторыми из них. Они, наверное, уже все стали омиро или наоборот. И, знаешь, я ужасно волнуюсь, что они изменились.
- Но ведь ты писал кому-то из них, не так ли?
- Да… Френсису, младшему сыну графа Таргариен. Но сейчас, кажется, он уже вышел замуж. Он писал, что будет на сегодняшнем балу. Я очень хочу его увидеть. Наверное, он сильно изменился.
Морган лишь улыбнулся, мягко обняв своего омиро, и, поцеловав его в висок и поглаживая локоны, тихо произнёс:
- Я помню Френсиса. Такой миловидный юноша с забавной причёской… Он ведь никогда не делал высоких причёсок и не носил париков?
- Очень редко.
- Хороший способ выделиться. Я завидую его мужу. Представь, сколько он экономит на парикмахере!
- Ваша Милость!
- А что? Я просто предположил…
А между тем за окном уже блестели огни. Карета въехала в парк перед замком. По всей территории разносился смех, во всех окнах горели огни, повсюду сновали слуги с факелами. Это был замок Виктора, барона Эльгваль и лучшего друга Моргана. Не удивительно, что, узнав о приезде старого друга, барон тут же пригласил его с супругом на бал в своём доме. Признаться, такие балы в замке Эльгваль проходили довольно часто, на них приезжали самые именитые и знатные гости. Очень часто барон устраивал карнавалы, что было излюбленным развлечением дворян. Этот замок все называли цветком знати, распутства и вседозволенности, однако редко пропускали хоть один бал или приём. Такое место могло бы быть идеальным для новых знакомств с имеющими власть людьми, которых и искал Морган. Ведь чем больше друзей среди дворян, тем больше способов поднять свой бизнес.
Это и была обязанность омиро – заводить как можно больше друзей. Авторитет омиро определяется авторитетом его супруга. И наоборот - чем лучше омиро выглядит, чем сильнее он притягивает взгляды, чем больше у него хороших друзей с высокими титулами, тем сильнее авторитет его мужа. Энджел, с самого детства воспитанный для подобного супружества, прекрасно знал свои обязанности.
В этом городе они были вовсе не чужими людьми, имели свои владения и своих слуг. Однако прошло полтора года с тех пор, как они покинули Аргон и теперь мало отличались от приезжих предпринимателей. Для того чтобы дела виконта сразу же шли в гору нужны были немалые связи. И в этом омиро должен был помогать. По сути, это была одна из главных его обязанностей. Энджел чувствовал смятение своего возлюбленного. Карета уже остановилась у парадного входа и дверь открыли лакеи, а Морган так сильно сжимал ладонь возлюбленного, будто был готов крикнуть Джону поворачивать обратно к дому. Похоже его желание встретиться со старым другом было куда меньшее.
Юноша тихо и нежно засмеялся и погладил мужа по плечу, незаметно нажав на него, подталкивая к выходу. После чего поцеловал его в висок и тихо прошептал:
- Моё солнышко, ты что, боишься? Не бойся, меня не уведут, я не кобылица.
- Ну да… На тебя так просто не заскочишь, даже на взнузданного, – лукаво улыбнулся мужчина и, поправив цилиндр, вышел из кареты первый, после чего подал руку своему супругу.
Они направились по украшенной цветами лестнице, пока их карету отогнали в сторону. Всё вокруг было украшено лентами и большими канделябрами со свечами, позади в саду стояли несколько столиков у самого лабиринта, где приветливо общались гости. Женщин в Аргоне, да и в большинстве землях Маломорья уважали не всех. По рождению они всегда становились близкими слугами в доме своих же родителей, дуэниями своих братьев, даже стражниками или телохранителями. Лишь немногие дамы, заслужившие свой титул самостоятельно у герцога или короля, входили в высокое общество титулованных особ и, в будущем, вели свою линию наследства, беря в жёны миловидных особ и даруя им свой титул. Но, не смотря на их редкость, в таких браках было куда больше свободы, нежели в браке милорда и омиро. Например, жена миледи имела такие же права на свой титул, как и её супруга и, более того, могла иметь и что-то своё – замок, земли, бизнес. А вот омиро, по сути, не имел ничего, кроме сердца своего лорда и возможности неприхотливо вить из него верёвки, при знании дела. Дело в том, что омиро был своеобразным спутником по жизни, вроде преданного пса, который живёт в роскоши, только пока жив его хозяин. Ему, конечно, могло бы завещаться всё состояние своего господина, но… Разве собаку стали бы слушать слуги? Поэтому вдовствующему омиро было неприлично слишком долго горевать по мужу. Он должен был привести в дом нового мужа, мужчину, милорда, способного навести в нём порядок, а так же должен был принять титул нового супруга и заботиться уже о его спокойствие и авторитете. Ведь от этого зависит и благополучие самого омиро.
Именно поэтому на таких балах было катастрофически мало женщин и, если всё-таки некоторые особы нежного пола появлялись вам на глаза, все спешили опуститься перед ними в лёгком поклоне или реверансе. Ведь уже само их существование означало большую знатность и близкое знакомство с высокими людьми, если не с самим королём.
Виконт с супругом зашли в главный зал, где находилось большее число гостей. Они танцевали, смеялись, разговаривали, сплетничали, звучала весёлая мелодия, а среди гостей сновали слуги с подносами, разнося угощения и бокалы для тех, кто не хотел подходить к столам. Кто-то видно доложил об их прибытии, потому что очень скоро к ним приблизился знакомый человек.
- Морган, виконт Тинор с супругом! – засмеялся мужчина лет 45ти с густой чёрной бородой и волосами, убранными в хвост, в которых уже были видны ручейки пепельных прядей. Он был одет в зелёный камзол, отделанный золотыми нитями по краям и брюки. Его приветливая улыбка и раскрытые объятья, с которыми он подходил, не могли не вызвать ответной реакции.
- Виктор, а ты не изменился, старый чёрт. Хорошо выглядишь даже с этой сединой, - засмеялся виконт и похлопал друга по плечу.
- Седина? Ах ты… Это следствия многочисленных плохих настроений моего возлюбленного. Надеюсь, тебе больше повезло с супругом, а? – барон подмигнул Энджелу, от чего тот зарделся и быстро прикрыл лицо веером.
- Да, безумно повезло. Более терпеливого человека я и не видел, правда, милый? - улыбнулся Морган и поближе притянул к себе юношу. На этот раз тот сложил веер, многозначительно фыркнув и отвёл взгляд в сторону танцующих.
- Ну да, Ваша Милость. А мы точно обо мне сейчас говорим?
Оба милорда засмеялись, чем стали привлекать к себе внимание некоторых гостей. И, похоже, кто-то даже отделился от танцующих и направлялся к ним.
- О да, я вижу, Морган! Само очарование, - наконец выразил своё мнение барон, отсмеявшись, но Энджел уже мало вслушивался в их слова, пытаясь разглядеть и узнать торопливую походку, пробирающегося к ним омиро, крепко держащего за руку, по всей видимости, своего супруга. Они то скрывались среди гостей, видно останавливаясь и с кем-то здороваясь, то терялись из виду за проходящими перед Тинором парами, то снова всплывали на мгновение.
- А где же «миледи» Эльгваль?
- После того, как он стал матирэ, он практически не появляется на балах. Видите ли, считает, что сына должна растить не биологическая мать, какая-то там дуэния, а его отец и матирэ. Но, так как я его мало в этом поддерживаю, он постоянно с сыном. Признаться, я даже перестал с ним видеться почти, хотя живём в одном доме.
- Ого! Мальчик – это великолепно. Сколько ему?
- Всего полгода.
- Я думал, дети сближают супругов, - тихо произнёс юноша, делая вид, что участвует в разговоре.
- Я тоже так думал. Но он слишком привязан к мальчику. Может потому что у нас слишком огромная разница в возрасте. Почти 25 лет – это не шутка.
- Ну как знать, есть и побольше. Эрот вообще от него не отходит?
- Морган, ты же знаешь, как он хотел ребёнка с самого дня нашей свадьбы. И я это знаю прекрасно, но у нас никак не выходило. А с годами возраст не уменьшается. Он начал волноваться, что я вообще уже не захочу ребёнка.
- Он даже не спускается к гостям? Я хотел бы его увидеть.
- Эрот всегда говорит, что ему нездоровится. Хотя, судя по его лицу, это не далеко от истины. Он уже совсем не похож на того милого 15тилетнего мальчика, каким зашёл в этот дом. Да даже на того юношу, что гулял на вашей свадьбе.
- Как жаль, что его здесь нет.
- Хотя, знаешь… Он перестал любить шумные праздники. Но, думаю, был бы рад увидеть вас у нас в гостях. Может, примите как-нибудь наше приглашение на семейный ужин или лучше пикник?
- С удовольствием, Виктор. Может, таким образом, ему станет легче, да и отношения поправите. По-семейному отдыхать куда приятнее.
- Ох, не знаю, не знаю, Тинор…
А между тем парочка всё же подошла к ним, и глаза молодого омиро счастливо заблестели. Он не мог не узнать эту тонкую осанку, хитрую улыбку и коротко остриженные волосы светло-каштанового цвета. Они были чуть выше плеч, длинные спереди и совсем короткие сзади, открывающие нежную шейку. Кашачий разрез зелёных глах, чуть прищуринных. На нём было белое платье с открытыми плечами и алыми вставками, белые перчатки выше локтя. Все украшения: длинные серьги, несколько перстней, браслет и небольшое ожерелье – были либо рубиновыми, либо из граната. Даже само платье было кое-где украшено вышивками из этих камней.
За ним двигался молодой человек лет 27 с надменным и насмешливым взглядом серо-голубых глаз, острыми и утончёнными чертами лица и тонкими губами. Он был очень высок по сравнению с впередиидущим юношей и его длинные волосы были поразительно светлые, словно сероватые облака. Они были распущенны и хорошо расчесаны. Он выглядел каким-то ангелом среди всех. Его камзол был из белой парчи, практически полностью вышитой серебряными рисунками. Кружевной воротник с тёмно-синей брошью и кружевные оборки на рукавах. Такие же светлые штаны и высокие сапоги из светлой кожи, с множеством застёжек.
- Маркиз! – быстро отреагировал хозяин дома – Ваша Светлость, познакомьтесь, это виконт Тинор и его супруг Энджел. Виконт, думаю, вы наслышаны о маркизе Санрэза?
- Да, не много, право, – немного склонив голову, ответил Морган.
- А я о вас нет… - тихо процедил маркиз, но, получив лёгкий нажим локтём от супруга, широко улыбнулся – Я помню вас, виконт. Так что знакомить нас не к чему.
- Как и нас с омиро Энджелом… - хихикнул омиро маркиза, прикрывая веером улыбку, и едва заметно подпрыгнул, в нетерпении готовый кинуться на друга.
На лице Санрэза отразилось что-то вроде сдержанности, он наклонил голову чуть в бок и глубоко вздохнул, прикрыв немного глаза, словно приказывая себе успокоиться. Светловолосый мужчина повернул лицо к своему супругу с какой-то убийственно-хищной улыбкой, свидетельствующей о том, что терпение маркиза на минимальном пределе. Юноша тут же покраснел и сложил веер, спрятав руку за спину, опустив в пол глаза и став таким милым и тихим, будто являлся лишь скромным дополнением к своему мужу, к тому же ещё и глухонемым. Довольный результатом лорд улыбнулся более мягко, поцеловал омиро в плечико и снова выпрямился, продолжая разговор:
- Говорят, вы покинули Аргон по каким-то делам.
- Да, я занимаюсь добычей драгоценных камней и угля.
- Это прибыльное дело. Мне бы хотелось побольше узнать о ваших странствиях…
- Господа! Маркиз, виконт… - вмешался с добродушной улыбкой Виктор – Пожалейте ваших несчастных супругов. Посмотрите, им уже на месте не стоится, как хочется поговорить друг с другом. К тому же, не думаю, что им интересны все эти мужские разговоры о политике, шахтах и прибыли.
- И вправду… - вздохнув, как-то безлико смотря на виконта, произнёс маркиз – Френсис, почему бы тебе не погулять вместе с омиро Энджелом?
Глаза обоих юношей засветились изумрудным сиянием, а Морган заметно напрягся. Похоже, виконт Тинор не собирался отпускать от себя далеко своего возлюбленного. Френсис, словно ожидая этого разрешения, быстро схватив за руку друга, притянул его к себе и немного отошёл от лордов. Он сделал в их сторону изящный реверанс, его примеру последовал и Энджел, а после произнёс:
- Благодарю, Ваша Светлость! Ваша Милость, не беспокойтесь, я всё покажу вашему супругу, не дам ему скучать и верну в целости и сохранности. Здесь вы нас не потеряете.
После чего Френсис сорвался с места, увлекая за собою друга. Они оба скрылись в толпе, а сам Энджел только с улыбкой успел обернуться на мужа, подарив ему самый нежный и благодарный взгляд.
Морган тяжело вздохнул, провожая его взглядом. На душе стало как-то не спокойной и тоскливо. Он, конечно, понимал, что сейчас для супруга это очень важно, но чувство, что его бросили, всё равно не проходило.
- Не беспокойся, Морган! Что может случиться с ним на балу? Пусть развлекаются. А мы сможем выпить и поговорить открыто. Мы с Лукой тоже не дадим тебе скучать, - усмехнулся Виктор, похлопав мужчину по плечу. – А если так уж соскучишься – найдём мы тебе его. Тут потеряться и вправду сложно.
- Конечно. – вздохнул виконт, и все троя отправились в сторону столов.
@темы: сёнэн-ай, творчество, рассказы, роман
я только часть главы выставила.... там должно было быть больше(
нужно будет тебе подарить несколько пачек)
не, замысел меня устраивает, даже нравиться, но меня печалит длина(
дальше длиньше. бойся(